Спасают Америку, а радуется Китай
Пройдет много месяцев, прежде чем уляжется пыль и можно будет поговорить о новом миропорядке
Теперь мы все китайцы. То есть формально у нас капитализм, но, когда дела идут туго, мы не доверяем свободному рынку и частной инициативе, а просим государство защитить нас и обеспечить стабильность.
Новая идеология интервенционизма отдает даже не столько социализмом, сколько конфуцианством - из-за веры в то, что совет мудрых (и с частными, и с общественными элементами) поможет расхлебать кашу, которую мы заварили. Если вас это утешит - китайцы тоже стали похожи на нас, процесс нашего с ними уподобления - взаимный.
Генеральную репетицию случившейся на этой неделе драмы с рекапитализацией банков правительством провели еще в августе 1998 года в Гонконге, после биржевого кризиса. Китайские власти, борясь с последствиями бури на рынке, скупили слабеющие акции, расплатившись деньгами налогоплательщиков. В общей сложности правительство потратило 15,1 миллиарда долларов и приобрело около 7,3 процента компаний с 'голубыми фишками', отмеченных в биржевом индексе Hang Seng.
Адвокаты свободного рынка на Западе пришли в шок от государственного вмешательства и объявили этот случай опасным прецедентом. Однако гонконгский рынок тогда удалось стабилизировать. На фоне нынешних событий тот инцидент побледнел, ведь на этой неделе произошла квазинационализация ведущих банков мира.
Китайцы по-прежнему осторожно относятся к рынку, хотя капитализм в их исполнении привел к беспрецедентному росту и благополучию. Китай формирует бюджет с большим профицитом, вводит нечто вроде системы принудительного сбережения для населения и не тратит новоприобретенное богатство. Несмотря на давление извне, Китай отказался провести переоценку национальной валюты в сторону повышения (к чему его подталкивают рыночные силы), опасаясь негативных последствий.
Несколько лет назад, когда я был в Пекине, один работник центрального банка Китая объяснил мне, что причиной феномена 'потерянного десятилетия' (то есть постоянной стагнации) в японской экономике было то, что власти позволили японской валюте, иене, расти слишком быстро в условиях экономического бума. Китай не собирается повторять ошибку Японии. Неприемлемой казалась китайцам и избранная русскими модель 'олигархического капитализма' девяностых: слишком грубо, слишком рискованно.
Пройдет много месяцев, прежде чем уляжется пыль и можно будет поговорить о новом миропорядке. Впрочем, мой любимый футуролог Питер Шварц (Peter Schwarz) из Monitor Group полагает, что вскоре сменится политико-экономическая парадигма.
'Конечно, мы сделали большой шаг в сторону от демократического капитализма', - заявил Шварц.
Один из источников нестабильности в мировой торговле, с которым необходимо покончить, - это так называемая 'Бреттон-Вудская система номер два'. Фактически она означает, что Китай и прочие страны Азии имеют профицит бюджета и финансируют соответствующий дефицит бюджета США, скупая облигации министерства финансов, то есть финансируя наше чрезмерное потребление. Так были сформированы огромные пулы капитала, блуждавшие по мировым рынкам; из-за этого понизилась процентная ставка, что побудило инвесторов работать с чрезмерным риском.
'Бреттон-Вудская система номер два' должна отступить, а на смену ей должно прийти нечто более стабильное. Попросту говоря, надо, чтобы Китай потреблял больше, а США - меньше. Сделать это нелегко. После бурных событий последних месяцев Китай будет еще в меньшей степени согласен подвергаться рискам мировых рынков и сделает ставку на росте внутреннего рынка и потребления, а не на повышении экспорта. И тем не менее Китай с Западом по-прежнему нужны друг другу - пожалуй, даже больше, чем когда-либо.
Добрым знаком на прошлой неделе стало то, что китайцы начали повышать долю частного владения - несмотря на то, что американцы и европейцы ее понижают. Правительство Китая объявило о крестьянской реформе, которая позволит миллионам хозяйств лично владеть землей, которую они обрабатывают. Это создаст в Китае громадный запас частного капитала, что в свою очередь повысит внутренние расходы и укрепит рост.
Большая паника 2008 года сказалась на нас всех; теперь никто не хочет жить, как на вулкане, и зависеть от капризов рынка. Нам нужна гибкость и динамичность, дать которую может только капиталистическая экономика. Но нам нужна и защита, нам нужна система гарантий для нас самих и для наших семей - на тот случай, если рыночная система даст сбой.
Удачливые, богатые граждане с презрением относятся к простой человеческой потребности в защите - но только тогда, когда у них все хорошо, а в помощи нуждаются лишь бедные и невезучие. Но кто теперь станет слушать громовые раскаты речей о самодостаточности и 'школе тяжелых ударов', произносимых банкирами и воспитанниками трастовых фондов? Их самих пришлось выручать. К худшему это или к лучшему, но теперь мы все - китайцы, и все едим из одной плошки.
