Гуманизм и война. Эти два, казалось бы, несовместимых понятия были тесно связаны на протяжении тысячелетий развития человеческой цивилизации. Беспримерная жестокость на войне соседствовала с благородством по отношению к поверженному противнику. Выдающиеся мыслители, определяя войну как противное человеческой природе, но неизбежное явление, продвигали идею обуздания насилия и смягчения бедствий и страданий военного времени. Как здесь не вспомнить великого русского полководца А.В. Суворова призывавшего стыдиться варварства, «поражать противника не только оружием, но и человеколюбием, великодушием» .

Как совместить идеи военного гуманизма с суровыми реалиями долго оставалось хотя и прекрасной, но несбыточной мечтой, в том числе и в России.

По предложению Императорского Российского Кабинета в Санкт-Петербурге 140 лет назад была собрана военная международная комиссия для обсуждения запрещения употребления во время войны бесчеловечных для того времени средств поражения – разрывных пуль. Инициатором созыва комиссии был российский император Александр II. Итогом международных договорённостей стало принятие Декларации об отмене употребления взрывчатых и зажигательных пуль от 29 ноября (11 декабря) 1868 года (Санкт-Петербургская декларация 1868 года). Её историческое значение заключается в том, что впервые в международном праве были зафиксированы следующие основополагающие принципы ведения войны, направленные на смягчение последствий военных действий:

* уменьшение по возможности бедствий, приносимых войной; признание единственной законной целью государств во время войны – ослабление военных сил неприятеля;
* для достижения этой цели достаточно выводить из строя (не убивать!) наибольшее число людей;
* запрет употребления оружия, которое наносит противнику раны без пользы и тем самым увеличивает страдания людей или делает их смерть неизбежной;
* употребление подобного оружия признавалось противным законам человеколюбия.

Мировому сообществу впервые была представлена реальная альтернатива тысячелетней традиции, выраженной ещё словами Цицерона : «Во время войны законы безмолвствуют».
Военным представителям 18 европейских государств (Австро-Венгрии, Баварии, Бельгии, Великобритании, Вюртемберга, Греции, Дании, Италии, Нидерландов, Норвегии, Османской Империи, Персии, Португалии, России, Северогерманского союза (Великой Пруссии), Франции, Швейцарии, Швеции) в Санкт-Петербурге удалось совместить эти два противоречивых явления: закон и войну.

К сожалению, положения Санкт-Петербургской декларации, точно так же, как и предложенный Россией в 1874 году в Брюсселе проект международной конвенции о законах и обычаях войны, не были поддержаны большинством ведущих государств того времени.

Тем не менее, последующее развитие мировой цивилизации доказало правоту России. На международных конференциях в Гааге (1899, 1907 годы) был принят ряд конвенций, регулирующих поведение воюющих сторон в период вооружённых конфликтов и ограничивающих вооружённое насилие .

Своё дальнейшее развитие законы и обычаи войны получили в четырёх Женевских конвенциях о защите жертв войны 1949 года и двух Дополнительных протоколах к ним, а также резолюциях Генеральной Ассамблеи ООН и других международных документах, в которых речь шла, в частности, об улучшении участи раненых и больных в действующих армиях; об улучшении участи раненых, больных и лиц, потерпевших кораблекрушение, из состава вооруженных сил на море; об обращении с военнопленными; о защите гражданского населения во время войны. Вплоть до настоящего времени положения этих конвенций остаются сводом общепризнанных принципов и норм международного права, относящихся к войне, а их нарушение расценивается мировым сообществом как тягчайшее преступление против человечества.

Поэтому неприкрытым вызовом положениям международного, в том числе и гуманитарного права стали беспрецедентные по своему цинизму варварские действия Грузии против Южной Осетии в августе 2008 года. В результате предпринятой Тбилиси карательной акции «Чистое поле» жертвами оказались дети, женщины и старики. Президент Российской Федерации Д.А. Медведев правомерно охарактеризовал последствия этого вооружённого конфликта как гуманитарную катастрофу. Именно таковой она и была, и виновные в этой трагедии должны понести суровую ответственность в соответствии с нормами международного уголовного права.

К сожалению, пока принципиальная позиция России не нашла должной поддержки мирового сообщества. В очередной раз мы столкнулись с двойными стандартами в политике. Такой подход является серьёзным препятствием для применения и единого толкования норм международного гуманитарного права, а главное – порождает безнаказанность и стимулирует новое насилие.

Вооружённые конфликты – жесточайшая реальность XXI века. Казалось бы, уроки Первой и Второй мировых войн должны были привести политиков к главному выводу: силой и жестокостью не решается ни одна проблема. Войны малые и большие только усугубляют экономические, социальные и политические отношения в мире. И если не удаётся предотвратить военные действия, то необходимо хотя бы защитить людей от их разрушительных последствий. Нынешние события в Ираке и Афганистане показывают, что коалиционным силам не удаётся минимизировать жертвы среди мирного населения при проведении своих операций. Это не может не вызывать обеспокоенности мирового сообщества.

Актуальной проблемой остаётся также расширение числа участников Конвенции о «негуманном оружии» . Вступившая в силу почти четверть века назад Конвенция (2 декабря 1983 года) ограничивает применение конкретных видов обычного оружия, наносящего чрезмерные повреждения или имеющего неизбирательное действие. Протоколы Конвенции содержат предельно широкий перечень такого оружия, в том числе мины-ловушки, соединённые или ассоциирующиеся с детскими игрушками, медицинскими предметами, историческими памятниками, продуктами питания, зажигательное оружие и т.п.

При активном участии России был разработан Протокол V к Конвенции по взрывоопасным пережиткам войны, регулирующий порядок гуманитарной очистки территории после окончания вооружённого конфликта. К сожалению, его ратифицировали лишь несколько десятков государств, что снижает эффективность применения этого международного правового акта.

Благородное дело, начало которому положила Санкт-Петербургская декларация 1868 года по защите человеческих жизней путём запрета или ограничения отдельных видов оружия, должно быть продолжено. Например, требуют безотлагательного международного правового регулирования разработка и применение новых видов оружия - геофизического и лазерного, попытки милитаризации космоса.

Речь идёт не только о гарантии права любого человека на жизнь, а о сохранении всей земной цивилизации, её будущего. Именно с таких позиций мы должны развивать международное гуманитарное право и обеспечивать безусловное его исполнение.